Создатель единой Германии, прусский канцлер Отто фон Бисмарк ещё при жизни стал восприниматься немцами как один из самых значительных политических деятелей, человек-символ, радетель страны. В атмосфере патриотического подъёма возникает идея специальных обзорных башен имени «железного канцлера» — уже при жизни Бисмарка их было возведено десять. После его смерти специальный конкурс образцовых проектов башен-памятников кодифицирует архетип: башни Бисмарка обычно возводились каменными, в архаизированных формах, завершались чашами для огня и соединяли в себе три функции — мемориально-символическую, утилитарную (обзорная площадка) и пространственно-ориентировочную.

В период с 1869 по 1934 год было построено примерно 250 таких башен, на территории Калининградской области, их было четыре: около Кёнигсберга, в Инстербурге, в районе Рагнита и рядом с Гумбинненом. Сегодня сохранились только две.

(далее…)

В ноябре 2010 года на лейпцигской реставрационно-строительной выставке с работами по «Пёстрому ряду» познакомилась фирма «Кейм», знаменитая своими фасадными красками: с 1878 года в баварском Дидорфе варят сочные (и прочные) силикатные колеры на жидком калийном стекле. Делала она это и в 1912 году, для  первенца «цветностроя», делала и в 1921 году, когда строил свои дома Шарун: резонно предположить, что яркие штукатурки на Элеваторной улице — именно их рук дело. Интерес непраздный: в отсутствие авторских спецификаций, воспоминаний строительных лет, цветных фотографий(известно, что были — неведомо, сохранились ли, и где), пусть даже кассовых ордеров («поставлено в Инстербург пигментов, да к ним подосновы вдвое») — как иначе выйти на первоначальную цветность?
Краски — товар ходовой, их и заказывал не архитектор, подрядчик, и впрок, а потом перекрашивал… вот только в Инстербурге ни мода, ни время обновиться не успели, а в Черняховске не бывало подходящих красок — редко где в Европе сохранилось девяностолетней давности оригинальных покрасок со штукатурками, а тут есть, пусть и потускнели!
Фирма «Кейм» взялись исследовать пигменты и носители.
Под Новый год в лаборатории доктора Руппа закипела работа.

(далее…)

XIX век видел и взлёт, и падение циркульной типологии: принципиальная невозможность размещения в однажды построенном депо иных машин, нежели смогли предугадать при его закладке, требовала либо загадывать далеко вперёд — либо искать удачи в открытых к расширению веерных и прямоугольных системах. Последнее циркульное депо Германии, второго руммельсбургского типа, открылось через всего 22 года после пильского образца, в 1893 году.
Депо Панков-Гейнерсдорфа вмещало 24 пути, включая въезд.
Проектировали и строили Батманн и Хорстманн.
Площадь составила 3207 м2, объём 30941,1 м3.

(далее…)

Прокладка Восточной железной дороги велась сразу с нескольких точек, и в строй она вводилась кусками: берлинский Восточный вокзал (1868 г.)на 16 лет отстал от станции во Шнейдемюле. В 1871 году, почти одновременно с тем депо, двухвокзальный узел Нижнесилезского и Восточного направлений по-отдельности, но согласованно расширили — слияние железных дорог и их вокзалов последовало лишь в 1878 году.

(далее…)

Пути Прусской восточной железной дороги достигли городка Шнейдемюль 27 июля 1851 года: открылось сообщение из Кюстрина до Бромберга. Через год уже можно было доехать до Данцига, с пересадкой — и до самого Берлина; ещё годом позже, с дополнительной пересадкой — до Кёнигсберга. К открытию вислинских мостов (1857 г.) заработали перегоны на Ландсберг-на-Варте до Франкфурта-на-Одере, на Инстербург до Эйдкунена (1860 г.), на Бромберг до Торна (1861 г.); последним, 1 октября 1867 года, открылся берлинский ввод: культура, промышленность и…скорость прорубились в польско-литовско-прусскую глухомань.
Время полетело вскачь: не успев открыться, начали реконструкцию.

(далее…)