Колонии
Привычную схему заселения, с хуторами, вырастающими в деревни, деревнями, становящимися городами, в Восточной Пруссии применить нельзя. Первичны здесь города, и долго ещё после свой закладки в XIII веке они оставались «агрогородами», куда поселяне спасались при любом набеге. Лишь позднее появились деревни, и были «отпрысками» городов: неудивительно, что строились они единомоментно и регулярно, как в плане, так и в абрисе или в заселении. Фридрих Великий и вовсе начал планомерно строить «сельскохозяйственные колонии», а также колонии промышленные, из которых под Кёнигсбергом известны две: Нассер Гартен и Мюленгоф.
Эти колонии, как и прусские города, представляли собой возогнанные до абсолюта германские деревни своего века. Наверное, именно этим объясняется то, как споро в них прижились свежесобранные колонисты — и как столь же планомерные совхозные дворы здесь, напротив, не прижились…
В позднейшие годы, в эпоху грюндерства, Германия пережила значительный отток селян в города: в Восточной Пруссии, своей промышленности не развившей, этот отток был тем более болезнен, что, уехав в столицу, на Рейн или Рур, прежние крестьяне не возвращались вовсе. Устроившись, они выписывали к себе свои семьи — восточнопрусские колонии произросли повсеместно, кроме как в самой Восточной Пруссии, всегда нуждавшейся в новых поселянах.
Не сумев противопоставить столично-промышленному магниту ничего адекватного, власти прибегли к — строительству новых, новейших и особо комфортабельных посёлков, специально для безземельных крестьян, как склонных к перемене мест (пример посёлка оружейников в Берлин-Штаакене служил для многих образцом, а интерьеры посёлка в Ганновере характерны для применявшейся повсеместно работы с цветом по плоскостям).
Позднее тот же успех попытались повторить колонизаторы Третьего рейха, разработавшие целую систему поселений «нового германского Востока»: не преуспели.
