Доклад, прочитанный Дмитрием Сухиным в первый день работы коллоквиума.

Прежнюю Восточную Пруссию было принято считать территорией, свободной от искусства. Здесь рождались и отсюда уезжали, чтобы не вернуться. Но пусть даже многие Тауты, Мёринги, Кёльвицы, Мендельсоны и другие прославились не в Кёнигсберге, а в Берлине или где ещё, пусть даже Восточнопрусское общество художников существовало не в Восточной Пруссии, а в Берлине, пусть даже первая провинциальная художественная выставка состоялась всего лишь в 1916 году (тогда же появились отделения Союза архитекторов и Веркбунда; Общество архитекторов и инженеров существовало и ранее, но было обществом передвижным, так как ни в одном городе провинции не было достаточно членов для полноценного местного отделения), пусть – при всём этом позволю себе тезис: дальняя прусская провинция прусского королевства всегда была территорией Нового зодчества. (далее…)

Тезисы доклада, прочитанного Александром Попадиным в первый день работы коллоквиума.

Наследие и наследники

• Что есть «наследие»? — то, что имеет ценность за пределами одного поколения
• Что значит «наследник»? — субъект, взявший на себя долги, и первейший из них – долг памяти
  

(далее…)

Со всех сторон звучат в адрес «инстерГОДа» призывы составить, наконец, единственно верный рецепт, придумать стиль и план. Особенно усердствуют в таких запросах те, кому, наверное, на роду написано самим на подобное ответы давать — архитекторы.

На это мы ответим единственно верной цитатой из «Нью-Йорк таймс», полной таких рецептов и начинающейся золотыми словами: «First, we kill the architects!»

Построив посёлок Фалькенберг, произведя фурор «Призывом к цветному строительству», Таут отправился в Магдебург, советником по строительству. Этот серый промышленный город, бывшая крепость, срочно нуждался в обновлении — и Таут его принёс.

Через несколько лет словосочетание «Пёстрый Магдебург» стало едва ли не единственно возможной ассоциацией, произнеси кто-либо где-нибудь имя этого города. Критики («Zentralblatt der Bauverwaltung», 18.11.1922 — «Das bunte Magdeburg«) писали:

(далее…)

Вопросы кровельного покрытия на рубеже XX века обсуждались пылко и с жаром, присущим важности этой темы: высокие черепичные крыши с характерной «Восточнопрусской волной» были отличительной и объединяющей чертой городов, городков и хуторов от края и до края провинции — дешёвое же толевое покрытие грозило изменить профиль, цвет, самый характер места. (далее…)